Время существования: организован 16.04.40 [1]; закрыт 07.04.43 (реорг. в ЛО КАРАГАНДИНСКОГО ИТЛ) [2]1. Подчинен: ГУЛАГ с 16.04.40 [1]; ГУЛГМП с 26.02.41 [3]. Дислокация: Казахская ССР, Карагандинская обл., пос. Новый Джезказган2 [1], {11, 13}. Литер: нет. Телегр. код: нет {11, 13}. Адрес: Казахская ССР, Карагандинская обл., пос. Новый Джезказган, п/я 278 {11, 13}. Производство: стр-во Джезказганского комб. [1], Карсакпайского медьзавода, в том числе Карсакпайской ЦЭС, ЛЭП Карсакпай—Джезказган, плотины на р. Кумола, шахты 31 [4], производство боеприпасов («изделие М-82" ) [5], обслуживание Джездинского марганцевого месторождения (пос. Джезды) [6]3; с/х работы (в 1942 г.) [7]. Численность: 01.07.40 — 6444 (УРО); 01.01.41 — 13 706, 01.07.41 — 12 543 [8]; 01.01.42 — 10 535 [9]; 01.01.43 — 11 8594 [10]. Начальники: нач. — кап. Чирков Б.Н., с 16.04.40 по 06.07.42 [1, 11], Шевченко ?.?., не позднее 28.07.42 — не ранее 26.09.42 [12, 5]; врио нач. — п/п ГБ Петров А.П. (упом. 07.04.43) [2]; з/н — кап. ГБ Ровинский А.С., с 16.04.40 по 04.04.42 [1, 13], Гольман ?.?. (упом. 02.06.41) [14]. Архив: В архиве КАРАГАНДИНСКОГО ИТЛ: л/д з/к — 6671; картотека з/к — 26 978, материалы делопроизводства — 892, л/д сотрудников {1}. Примечания: 1 Тем не менее ДЖЕЗКАЗГАНСКИЙ ИТЛ упом. 08.12.43 [15]. 2 На 1941 г. нормативное название — р.п. Большой Джезказган. Преобразован в 1954 г. в г.Джезказган {45}. 3 Для обслуживания месторождения 05.05.42 организовано ЛО на 2000 з/к. 4 Из них 2077 женщин, 1631 осужденный за к/р преступления [10]. Источники:
Пр. 0149 НКВД от 16.04.40. Пр. 0125 НКВД от 07.04.43. Пр. 00212 НКВД от 26.02.41. Пр. 515 НКВД от 02.06.41. ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 50. Л. 87. Там же. Д. 45. Л. 390. Там же. Д. 49. Л. 762. Там же. Оп. 1д. Д. 371. Л. 2, 54. Там же. Д. 372. Л. 7об., 8. Там же. Д. 378. Л. 111. Пр. 2177лс НКВД от 06.07.42. ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 49. Л. 395. ГАРФ. Служебная карточка ГУЛАГа. Пр. 515 НКВД от 02.06.41. Пр. 001807 НКВД от 08.12.43.
Вот, обратите внимание на открытки, адресованные Людмиле Владимировне Вавиловой в одном из постов выше. Две из них подписанны - Норма. Это Норма Морисовна Шикман, одна из двух американок в Кенгире и моя учительница английского в начале 80-х. Благодаря ей я начал заниматься историей Степлага в 1989 г.
В лагере одно из шуточных прозвищ у Нормы было "Норма-Порция-Пайка". А во время восстания генерал Долгих по радио прочитал во всеулашаье по радио адресованную Норме открытку матери, там были слова "моя дорогая кенгирочка скоро мы с тобой увидимся". Это вызвало множество шуток у соузников Нормы и к ее прозвищу прибавилось еще и "кенгирочка". Норма мне об этом расскзала, воспоминая о восстании. Каково было мое удивление, когда я нашел именно эту открытку в ГА РФе и ровно через 35 ксерокс ее смог доставить адресату.
Норме сейчас 92, она в конце 80-х вернулась в США, после 57 лет прожитых в СССР и живет сейчас в пригороде Бостона. Кстати, она была хорошей приятельницев Ю.В. Грунина. Именно она меня с ним познакомила.
Отправлено: 02.05.11 18:23. Заголовок: Кенгир: 40 дней и 50 лет
Я возьму на себя смелость и опубликую здесь свою статью, написанную к полувековой годовщине Кенгирского восстания. Она была опубликована в газете «30 октября» , № 44, с. 1, 4; № 45, с. 10–12 за 2004 г. Статья длинная, прошу меня извинить. Николай Формозов
Отправлено: 02.05.11 18:24. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ.
Николай Формозов
КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ.
Время неодолимо отодвигает нас от ярких и трагических событий в 3 лаготделении Степлага, получивших название «Кенгирское восстание». Там весной 1954 года на сорок дней более 5 тысяч политических заключенных взяли власть свои руки и установили своего рода «республику». Всему миру эти события известны по пронзительной главе «Сорок дней Кенгира», венчающей грандиозное повествование А.И. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ». «Один из самых прекрасных гимнов бунту, сложенных в нашем веке» – так характеризовал эту главу известный филолог Жорж Нива . Но сами участники этих событий чаще всего называют их не восстанием, не бунтом и не забастовкой, а сабантуем. «Да, это был именно сабантуй. Потому что сабантуй по-татарски праздник. А это и был праздник, хоть все так трагически и кончилось» ¬– пояснила мне первая из встреченных мной участников этих событий, американка Норма Шикман. Сейчас, когда от тех далеких 40 дней нас отделяет ровно полвека, когда 30 с лишним лет минуло после публикации исследования Солженицына, видимо, пришло время еще раз всмотреться в те далекие события.
Канва событий В небольшом поселке Кенгир располагалось 3-е лаготделение так называемого Степного лагеря или особлага №4, одного из звеньев в системе особых лагерей для политических заключенных. Лаготделение объединяло три лагпункта ¬– один женский и два мужских. Все три лагпутнка были обнесены высокой саманной стеной и окружены единой огневой зоной. Такие же стены, но без огневых зон, разделяли лагпункты, между женским и мужскими лагпунктами находился еще и хозяйственный двор с мастерскими, складами, подъездными железнодорожными путями. Всего в 3-м лаготделении содержалось около 5200 заключенных, из которых чуть меньше половины составляли женщины . В апреле 1954 в Кенгир прибыл этап, так называемых бытовиков, осужденных не по политическим статьям, а по бытовым статьям уголовного кодекса. В ночь с 16 на 17 мая они, поддержанные 58-й, преодолели три стены, отделявшие их третий мужской лагпункт от женского первого. В хоздвор были введены войска, началась стрельба, избиение заключенных стальными прутьями. В ночь с 17 на 18 мая восставшие взяли штурмом штрафной и следственный изоляторы, примыкавшие к третьему лагпункту, находившихся в них 252 человека присоединились к восставшим . Лагерь полностью перешел под контроль заключенных. Была избранна комиссия заключенных для ведения переговоров, в нее вошли 6 человек, по два от лагпункта: Л.Л. Бершадская, М.С. Шиманская, В.Г. Батоян, С.Т. Чинчаладзе, К.И. Кузнецов, А.Ф. Макеев. Возглавил комиссию бывший подполковник Красной Армии Капитон Кузнецов, только что освобожденный из кенгирской следственной тюрьмы. Было достигнуто соглашение о расследовании расстрела в ночь с 16 на 17 мая, и 21-го мая третье лаготделение вышло на работу. Но через два дня 23 мая вопреки договоренностям, как их понимало большинство зэка, увезли этап бытовиков, а днем 24 мая заделали проходы и установили огневую зону между лагпунктами. Под пулеметным огнем заключенные вырыли по направлению к заборам траншеи, по ним подобрались вплотную и восстановили проломы. Зона вновь перешла в руки ее обитателей, но четыре члена комиссии, Кузнецов, Макеев, Батоян и Шиманская объявили о прекращении своих полномочий , С.Т. Чинчаладзе вышел из нее еще раньше . Прибыла новая правительственная комиссия, для переговоров с ней переизбрали комиссию от заключенных по трое от каждого лагпункта. От 1-го – А.А. Михайлевич, Л.К. Супрун, М.С. Шиманская, от второго - Ю.А. Кнопмус, Э.И. Слученков, Е.С. Суничук и от третьего – К.И. Кузнецов, А.Ф. Макеев, А.А. Авакян. Ее опять возглавил Кузнецов, кроме него из старого состава в нее вошли только Макеев и Шиманская . Переговоры затянулись. В один из дней член комиссии А.Ф. Макеев выводил из лагеря 13 «бывших малолеток» (по указу от 24 апреля 54 года их дела должны были быть пересмотрены) и вслед за ними сам вышел из лагеря. Вскоре он уже выступал не на собраниях заключенных, а по радио лагерной администрации призывал восставших прекратить сопротивление. Но лагерь жил своей бурной жизнью. Действовал отдел агитации – разобрав киноустановку, наладили внутрилагерное радио, выходила стенгазета, по ночам с воздушных змеев рассыпали листовки за зоной лагеря. Готовились запустить воздушный шар с надписями: «Требуем приезда члена Президиума ЦК КПСС», «Позор бериевскому произволу!» , для этого добывали водород. И главное – из аппарата УВЧ (лагерная больница тоже была под контролем) чудо-мастера собрали коротковолновый передатчик, азбукой Морзе он перекинул мосты через весь Казахстан (это-то и злило больше всего, во всех официальных документах сказано «обнаружен недоделанный радиопередатчик»). Военный отдел готовился к обороне, из прутьев решеток сделали пики, счищали серу со спичек, ей набивали уголки от поилок для скота, которых в достатке было в мастерских. Эти шутихи и называли «нашим тайным оружием». Главой отдела агитации был Юрий Кнопмус, а военного – Михаил Келлер. Жизнь обрела новые, яркие, человеческие краски. Проводили концерты . Открылось нечто вроде «кафе» – потомок известного рода Алексей Бобринский пел романсы под гитару и угощал гостей самодельной шипучкой . Репетировали «Свадьбу Кречинского» А.В. Сухово-Кобылина, премьера была назначена на роковое 26 июня. Пригласили и генералов. Даже не поморщившись, они взяли со старанием украшенные билеты, хоть и знали, что у них премьера намечена другого рода . Не успев возникнуть, Кенгирская республика тут же обзавелась и спецслужбой. Меры предосторожности не были излишни – известно по крайней мере два доноса стукачей, переданных администрации во время восстания. Было сыскное бюро, появилась и собственная тюрьма. На Троицу даже успели провести амнистию. Р.А. Голуб (интервью автору) арестовали за критику порядков. Она провела одну ночь в камере вместе с известной киевской певицей Олесей Конько. На утро пришли трое мужчин, первый – высокий блондин с иконой. Прочли молитву и говорят: «У нас сегодня большой праздник! Выходите!» Всего до конца восстания кенгирцами было арестовано 18 человек . Тюрьмой ведал лидер бытовиков Виктор Рябов, а комендатуру возглавлял Валентин Иващенко. Есть одно разительное отличие Кенгирского «сабантуя» от всех других известных восстаний в ГУЛАГе и одновременно самая щемящая его нота – это любовь. В лаготделении было почти поровну мужчин и женщин. Работали на одних и тех же стройках, но в разные смены (женщины больше ночью – «не убегут»). Весь лагерь переписывался с сестрами или братьями по несчастью. И вот в сабантуй любовь, по выражению Солженицына, «спустилась с небес на землю». Венчал о. Антон Куява, ксендз из Польши. Помнят и православного батюшку, и муллу, но освящали ли браки и они, неизвестно. О. Антон читал молитву, соединял руки новобрачных, муж и жена расписывались в большой амбарной книге с крестом на обложке. Поздравлять новобрачных приходили целыми бригадами . В 55-м родилось немало детей. Все они мои ровесники, одновременно со мной пошли в школу, одновременно поступали в ВУЗы… . Любовь была и счастьем, и бедой Кенгира. В мужских лагпунктах «Рýдника» (1 лаготделение Степлага) с завистью ворчали: «Кенгир погубили бабы!» . Раз вдохнувших свободу, нашедших друг друга людей, взявшихся вить, как птицы в клетке, из подножного сора гнездо – разлучить можно было только силой. А ее было в достатке. 26 июня в 3.30 утра в лагерь вошли 5 танков Т-34, 3 пожарные машины, 1600 вооруженных солдат и 98 служебных собак с проводниками. Точное число погибших неизвестно. Цифры называют самые разные, официальная в секретной докладной записке министру МВД Круглову – 46 убитых, 52 тяжело- и 54 легкораненых заключенных . У покорителей мятежной республики потерь не было, документы сообщают о 4-х раненных, но не приводят имен. Я не сомневаюсь, что, если бы речь шла о чем-то более серьезном, чем царапины, были бы приведены имена и звания пострадавших, дабы оправдать тем самым гибель зэка. Насколько известно, это единственное лагерное восстание в истории ГУЛАГа, при подавлении которого использовались танки.
Отправлено: 02.05.11 18:26. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 2.
ПОЧЕМУ В КЕНГИРЕ ПОЯВИЛИСЬ БЫТОВИКИ
Загадок в Кенгирских событиях до сих пор остается немало. Попробую ответить лишь на одну. Почему в политической зоне, Особлаге, вдруг появился этап бытовиков? Что за этим стояло? Скрывалось ли за этим желание укротить набиравшее мощь сопротивление политзэка при помощи испытанного средства – «социально близких» уголовников? Был ли в том, хоть какой-то расчет. Джезказганский комбинат рассматривался как «важнейшее предприятие медной промышленности» , очередная социалистическая стройка века. Число заключенных в Степлаге приказом по МВД СССР от 16 июля 1951 года было увеличено с 19 тысяч до 25 тысяч . Но во время «сабантуя» 10 июня 1954 их было 20 698 , оно даже снизилось по сравнению с началом года (21 090 на 1 января 1954 ). Для усиления работы джезказганских предприятий Совет министров СССР распоряжением № 3206 от 29 марта 1954 г обязал МВД пополнить Степлаг на 4000 заключенных в течение марта-апреля (!, то есть задним числом) . Но где же найти 4000 зэка в 1954 году после того, как репрессивная машина уже начала снижать обороты. Думаю, именно поэтому с 6 апреля 1954 года МВД установило в особых лагерях режим, предусмотренный для ИТЛ. Особых послаблений в Степлаге не заметили, но нововведение давало начальству возможность населять ответственные за важнейшие стройки особые лагеря бытовиками. Но и их найти для Степлага после обвальной «ворошиловской» амнистии оказалось делом трудным. Всего за апрель в Степлаг прибыли 1400 человек . Абсолютно естественно, что ИТЛ, которые также были частью плановой экономики, стремились избавиться в первую очередь от «отказчиков», самых непокорных заключенных, срывающих им план. К такому пополнению оперработники Степлага, привыкшие иметь дело с политическими, оказались совершенно не готовы. Вот, что писал мне зам. начальника оперчасти 5-го лаготделения Степлага в пос. Джезды Ф.М. Краснянский : «Через несколько дней [после начала] сабантуя мне позвонили – «встречай вагонзак». И действительно прибыл вагонзак, человек 40 сам[ых] отпетых бандюг, рецидивистов и уби[йц]. На второй день из их числа явились ко мне три человека и предъявили требования: «На работу не пойдем – мы не ишаки, камеру на ночь не закрывать – иначе разнесем весь барак» и улучшить им питание. Кроме того [они] проводили уже подготовку к подобному восстанию, нам было изве[ст]но по агентурным данным. Посоветовавшись с нач. отделения (казах – Атанаев), я ночью выехал в Степлаг [управление Степлагом в пос. Кенгир] и доложил об имеющихся материалах. Там были работники оперотдела Караганды, Алма-Аты, Москвы, но фамилии их я теперь не знаю. Одного из Алма-Аты знаю, полковник, зам. министра МВД Губин – я его знал еще по работе в г. Горьком, как-то даже были вместе в одной из командировок в г. Арзамасе. Когда я доложил, – все удивились, кто же это санкционировал? Каждый чиновник от себя [это] оптихивал. Чечев – вообще был так панически подавлен, что уже командывали другие – и все понять было трудно. Чтобы не создать второй очаг пожара-восстания – меня заверили –«заберем обратно». Верно – через два дня позвонили «встреча[й] вагонзак». Увезли в Карлаг». И цифры, и реакция оперработника Краснянского, на мой взгляд, свидетельствуют: этап бытовиков в Степлаге – это не часть продуманного плана, а признак агонии лагерной экономики. Она не могла существовать без непрерывного пополнения все новыми контингентами заключенных. Любое замедление маховика репрессий подрывало ее основы.
Отправлено: 02.05.11 18:29. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 3.
МАКЕЕВ Меня часто спрашивают, что меня, зоолога, привело к исследованиям сопротивления в ГУЛАГе. Односложный ответ – не что, а кто. Весной 89 года ко мне в руки попали анкеты «Мемориала» о репрессированных. Многим памятны эти скромные листочки, с которых начиналась деятельность НИЦ и архива Московского Мемориала. Моя мама уже давно заполнила их о наших родных и посоветовала выбрать кого-то, кого нет в живых и у кого не осталось близких. Так я вспомнил о моем учителе географии во второй математической школе Алексее Филипповиче Макееве. Его давно уже не было в живых, и те странности, которые сопровождали поведение Макеева при разгроме нашей школы райкомом в 1971 году почти стерлись в памяти, все затмил трагический уход Филиппыча. Было известно, что он покончил с собой вскоре после ухода на пенсию. К счастью, мне было кого расспросить о Макееве, среди наших знакомых был А.В. Даринский, однокурскник Макеева, который поддерживал его в лагерях. От него-то я и узнал, что оказывается наш учитель географии был среди руководителей уже известного мне Кенгирского восстания. Через несколько дней я поделился открытием с одноклассником, прочитавшим к тому времени «Архипелаг ГУЛАГ». Мы с удивлением обнаружили, что чуть не главное действующее лицо главы о восстании и наш школьный географ – одно лицо. Поразили неожиданные параллели в его поведении при разгроме нашей школы и во время восстания. Алексей Филиппыч Макеев был ярким и незаурядным учителем. Блестящий знаток экономической географии, он легко удерживал внимание сразу 4 классов во время полуторачасовой общей лекции. Его необычная внешность – абсолютно лысая голова, пронзительный взгляд голубых глубоко посаженных глаз, крепкий прямой нос – запомнилась многим поколениям учеников. Основой методы Макеева было рисование контурных карт. Любой проступок он наказывал штрафными заданиями, как он выражался «от Китая до наших дней» – это значило, что штрафнику предстоит заново нарисовать все карты иногда за всю четверть или даже полгода. Его побаивались и уважали. Особенно он был популярен у старшеклассников, с ними он ходил в походы, возил их в летние детские лагеря в Жигули и Абхазию . Он обладал безусловным организаторским талантом, кипучей энергией и редкой самоотверженностью. Поездка в Абхазию с целой компанией восьмиклассников и восьмиклассниц была и тогда не легким и опасным делом. Одна из его учениц вспоминает, что как-то Макеев хотел удержать одну из школьниц от ночной романтической прогулки к морю, недолго думая, Филиппыч улегся спать на полу у двери комнаты девочек. Его стоицизм принадлежал другой эпохе. Особое почтение к Филиппычу вызывало то, что он провел долгие годы в сталинских лагерях. Прямо об этом Макеев почти не говорил, но был ореол специфичного знания, исключительного опыта. Популярности Филиппычу добавляло и то, что он был ближайшим другом кумира старшеклассников историка и литератора Анатолия Александровича Якобсона, известного диссидента, редактора «Хроники текущих событий». Эта дружба удивляла многих наблюдательных учеников, уж больно они разные были люди. Но они вместе ездили в Жигули, ходили в походы. По-видимому, за этим стоял большой взаимный интерес друг к другу. Я уверен, что именно Якобсон сделал для А.И. Солженицына выписки из воспоминаний Макеева. Запомнившейся чертой Филиппыча были непонятные пугающие вспышки гнева – то отнимет и бросит в костер гитару, неосторожно бренькнувшую во время его выступления, то пригородной платформе начнет дубасить подвернувшуюся местную шпану кольями от палатки так, что все их переломает. Летом 1971 года ситуация во второй школе резко изменилась. Она оказалась не ко времени либеральной и сам всесильный Гришин прислал комиссию для ее разгрома. Какую позицию займет Филиппыч, старый узник ГУЛАГа, столько лет страдавший от режима, у нас, его учеников, не вызывало сомнений. Каково же было наше удивление, когда оказалось, что все далеко не так просто. Лишь двое из учителей поддержали комиссию. Один из них Макеев! А.Ф. приветствовал смену властей, более того ходили слухи, что он приложил к этому немало стараний и даже писал жалобы в райком на создателя нашей школы и бессменного ее директора Владимира Федоровича Овчинникова. Сейчас можно точно сказать, что это, к сожалению, не домыслы, а факт. По словам В.Ф. Овчинникова, у него в то время был доброжелатель в Октябрьском райкоме. Этот человек звонил: «Опять на тебя написали». Встречались либо вечером в райкоме, либо дома. Все эти письма Владимир Федорович видел собственными глазами, ни одна бумага, исходящая из школы в Октябрьский райком, не обходилась без подписи Макеева. «Я не понимал и не могу понять, почему он хотел разрушить то место, где ему было хорошо. Ведь ему же было хорошо в нашей школе. У него же была полная свобода действий» – рассказывает В.Ф. Овчинников. С годами вопрос о разгроме Второй школы сгладился. Но Алексей Филиппович довольно заметно изменился. Многие из учеников последних лет подчеркивают погруженность в себя, замкнутость Филиппыча в эти годы. «Он производил впечатление очень замкнутого человека» – пишет Татьяна Бессонова . «Мне он казался человеком, замкнутым в своих проблемах» – вторит ей Сергей Жаврид . «У меня не было ощущения, что он к НАМ относится с большим интересом» – считает Александр Нейфах . А.В. Даринский также заметил, что поведение Алексея Филипповича резко изменилось, он стал все больше времени проводить дома и, что на него совсем было не похоже, начал много читать религиозную литературу. приобрел новые незнакомые черты. Порой проявлялось то, что в старые годы и представить было невозможно. «Был один эпизод, – вспоминает А. Нейфах – когда он вдруг, ни с того ни с сего, начал на нас орать, что плохо стараемся, потом вдруг слёзы на глазах, и он выбежал из класс в слезах и так и не вернулся. Сильное было впечатление – мужчина, которого мы в общем-то побаивались, и вдруг такая истерика. На следующем уроке (через два дня) всё было как ни в чем не бывало, хотя ждали что-нибудь скажет, как-то объяснится. Но нет. Вспомнили об этом через год – может быть как раз «ГУЛАГ» вышел, что ведь проходили Среднюю Азию и разговор на том уроке шел о Казахстане. Ну и родилась легенда, что это он так среагировал на знакомые названия» . В эти же годы Алексей Филиппович много путешествует – в 1976 году диким образом в Кириллов и Ферапонтово с бывшим учеником Игорем Коклиным. И.А. Коклин вспоминает, что как-то тем летом, вечером в гостинице слушали «голоса» и как раз передавали главу из «Архипелага» о Кенгире. Реакция Алексея Филипповича была очень острой и болезненной, он знал, что его воспоминания знакомы Солженицыну, но не никак не ожидал такой интерпретации. Важно подчеркнуть, что это было за несколько лет до кончины А.Ф., и непосредственной причиной его смерти эта радиопередача быть не могла. Весть о самоубийстве Макеева быстро облетела всех его учеников, но причины такого шага всегда остаются загадкой. Когда я узнал об участии Алексея Филипповича в Кенгирском восстании, ощущение сопряженности этих событий и разгрома второй школы в судьбе Макеева поразило меня. Казалось, что если я пойму этого человека, что же вело его по жизни, откроется нечто важное. Моей целью стало найти воспоминания Алексея Филипповича, на которые ссылался А.И. Солженицын, и все экземпляры которых, по словам Даринского, были уничтожены автором перед самоубийством. И вот только осенью прошлого года единственный все-таки уцелевший экземпляр попал ко мне в руки. Воспоминания Алексея Филипповича о Кенгирских событиях событиях – незаурядный документ. Скорее всего они написаны между 1964 и 69 годами, то есть всего 10-15 лет спустя событий и значительно раньше, чем большинство воспоминаний участников сабантуя . Филиппыча отличала необыкновенно цепкая память к деталям. Это качество помнят и второшкольники: он и через недели помнил и узнавал уже однажды проверенную контурную карту . Для мемуариста такое свойство бесценно, текст насыщен живыми, реалистичными деталями. По объему его рукопись превосходит другие известные мне автобиографические источники. Во всех трех крупных восстаниях 53-54 годов Норильском, Воркутинском, Кенгирском есть одна и та же загадка. Как из многотысячной массы заключенных судьба и история выхватывает иногда за считанные минуты одного или нескольких, чтобы поставить во главе. Одна из пружин выталкивающих человека на поверхность людской массы в таких острых и опасных моментах – это, как мне представляется, и есть сам дар организатора. Его бремя особо давит в тяжких нивелирующих условиях неволи. И при малейшей возможности гнет нереализованного дара выстреливает как пружина, заставляя действовать. Что-то подобное безусловно было и с Макеевым. Руководство восставшими и пугáло, и влекло его. Видные ОУНовцы, участники сабантуя говорили мне: «Надо прямо сказать, что сначала порядок навели эти двое русских, Кузнецов с Макеевым, наши подключились позже». Столь же высокого мнения об организаторском и полемическом даре Макеева и другой член комиссии, Семен Чинчаладзе : «Из заключенных самым подготовленным был сорокалетний Макеев. Он отрицательно смотрел на такое восстание, он больше хотел дипломатически сделать дело и сделал бы, если бы его послушали [лагерные власти][…] Было много вопросов, обращений заключенных. Пока жалобы не будут рассмотрены [обещал генерал Бочков], вы останетесь в комиссии, на что Макеев попросил письменную гарантию, с такой гарантией не согласились, потому что хотели всю вину свалить на заключенных». Семен Чинчаладзе, был избран от 2 лагпункта , но он покинул комиссию так быстро, что А.Ф. Макеев его даже не запомнил. Чинчаладзе так объясняет свою позицию: «Потому что [я] сразу заметил, когда гос. комиссия заговорила, про несколько тысяч убытков, и чтоб выходили [немедленно] на работу и т.д. Видно было, что, если бы я остался бы в этой комиссии, то при чей-то провокации, автором бы вывели меня, и это было бы легко, во-первых, в прошлом считался политическим, 28 лет [лагерного] стажа, во-вторых, с таким стажем никого [другого] не было и приписать [всё это мне] становилось им легко». Семен Тадеозович Чинчаладзе (1904-1988), грузинский меньшевик, арестован 1924 за участие в восстании в г. Зестафони (Западная Грузия). До ареста 8 месяцев скрывался, за это время большинство участников восстания были арестованы и расстреляны сквозь стены в запертых вагонах. Провел в тюрьмах, лагерях и ссылках 32 года. В Кенгире лагерный парикмахер. Участвовал в переговорах. Вместе с В.Г. Батояном выезжал из лагеря и осматривал тела погибших в начале восстания. Освобожден в 1957.
Вышел из комиссии и Вагаршак Батоян, не была переизбрана Любовь Бершадская . Можно было и отказаться войти в комиссию. Вот что говорит в своем обращении к заключенным, вышедший из зоны Григорий Луговой: «Вы, Юрий Михайлович [Кнопмус], обиделись с Глебом [Слученковым] примерно 24 или 25 мая, когда предложили мне в комиссию, но я не дал согласия, видя, что все это впоследствии может вылиться в авантюру, так оно и получилось на сегодня. Вы сказали, что я лучше предпочитаю погулять с женщинами, да я предпочитал лучше это, чем неумную авантюру» . Макеев все время сомневается: «Зачем я ввязался в эту историю, […] четвертый раз судить не будут» восклицает он после первого обхода бараков с Кузнецовым, но почему-то отказать Кузнецову не в силах. Когда Алексею Филипповичу сообщают, что его заочно избрали в комиссию для переговоров с приехавшими генералами, он реагирует резко: «Никуда я не пойду, на кой мне черт нужен еще один срок, а скорее вышка!» . Соседи по бараку его убеждают: «Один раз, но встретиться ты обязан с ними [генералами из правительственной комиссии] из вежливости. Не пойдешь – подумают, что ты в подполье руководишь лагерными событиями». И тем не менее, когда комиссию переизбирают и во второй раз (тут бы и отказаться, если невмоготу) Алексей Филлипыч молча стоит у окна, прислонившись к стене. Почему Макеев дважды соглашается на участие в комиссии, хотя огромный риск этого предприятия был им осознан, а рисковать он не хотел, до конца так и остается не ясным. Какая сила его раз за разом заставляет следовать за Кузнецовым? Было ли жгущее бремя его недюжинного организаторского таланта единственными стимулом? Отношение А.Ф. Макеева к Кенгирским событиям менялось. Он не скрывает своего одобрительного отношения к вновь прибывшим бытовикам, шрафникам из сибирских лагерей: «оптимисты и бывалый народ», «не только мужчины, но и джентльмены», «удальцы», «смельчаки-товарищи», «джигиты», «молодые, но закаленные сердца». Это его лагерные земляки, он ведь и сам штрафник из Сиблага. Макеев с сочувствием относится к первым попыткам бытовиков проникнуть в женский лагпункт: «Дерзкий рейд, да еще в дни Первомая повысил авторитет новичков». Штурм тюрем Макеев одобрительно комментирует словами интернационала «добьемся мы освобождения». И 16, и 17 мая Алексей Филиппович среди первых визитеров женской зоны. Забрел «как любопытный» уверяет Макеев, но при этом рисковал жизнью и 16 мая попал под обстрел. Неожиданно его отношение к происходящему резко меняется, в женской зоне он обнаруживает «грандиозную свадьбу после кровавого сабантуя» и возвращается к себе в зону, забивается в каптерку к знакомому и, чтобы успокоить нервы, вяжет рыбацкую сеть (оказывается, это любимое хобби и лагерный приработок Филиппыча). А в это время лагерь продолжает бурлить, стены рухнули – Свобода! Не нравится в одной зоне, пойди в другую, где у тебя немало друзей, ведь надо обсудить столько новых удивительных событий. Поведение Филиппыча можно объяснить только одним – какой-то острой душевной травмой, горькой обидой.… Думаю, что это событие, оставшееся за рамками его рассказа, в значительной мере окрасило все его отношение к Кенгирским событиям, в целом, в дальнейшем с его уст не сходит недовольство по поводу «свадьбы». В каптерке темно, сеть уже вязать нельзя, а Макеев все еще там. И тут происходит нечто абсолютно необъяснимое, самая главная загадка Макеевского повествования. Петр Акоев, хозяин каптерки и друг Макеева, приводит Капитона Ивановича Кузнецова, будущего вождя восстания. Кузнецов возмущен резким тоном только что появившихся самодельных листовок и предлагает пройтись по баракам с их разоблачением. Макеев говорит, что этого делать не нужно, а лучше пойти к бытовикам и договориться с ними об охране складов хоздвора. Что они с успехом и осуществляют, но после этого почему-то, несмотря на предварительный отказ Макеева, все же вместе идут с листовками по баракам. Почему Алексей Филиппович вдруг изменил свое мнение об этой акции не сказано. Очевидно, что именно это определило заочное избрание Макеева в комиссию. Чинчаладзе, которого тоже заочно избрали в комиссию, пишет, что, когда он прочел первые прокламации, его «прошиб холодный пот, […] это смертный приговор для всех» и призывал всех «везде, где увидим, рвать и уничтожать их, чтобы не вышло за территорию лагеря». Подобное могли высказать и Батоян, и Шиманская. Голосование лагеря отражало общее настроение, желание урегулировать кризис, по выражению Чинчаладзе, «дипломатически». Украинцы голосовали за русских, потому что «пусть лучше москали говорят с москалями», русские голосовали за коммунистов (Батоян, Шиманская) потому что, пусть с коммунистами говорят коммунисты. Был и еще один мотив . 2-й лагпункт опасался организованных и энергичных западноукраинцев, боялись, что они возьмут все в свои руки, противовес им видели в небольшой, но сплоченной группе кавказцев. Во всех лагпунктах при голосовании были выдвинуты и победили умеренные. Это вполне соответствовало доминирующему настрою лагерников. Если исход самого голосования ясен, то не ясно другое. Почему из-за такой безделицы, как критика листовок Кузнецов по всему лагерю искал именно Макеева. А.Ф. Макеев пишет, что Кузнецова он «немного знал по работе на обогатительной фабрике». Если это так, то, вероятно, и Кузнецов его «знал немного». Хорошо быть с ним знакомым он и не мог, так как 29 декабря 1953 г. был арестован за нелегальную переправку на волю писем с критикой лагерных порядков и с тех пор сидел в следственном изоляторе Кенгирской зоны. В Степлаг же Кузнецов прибыл незадолго до ареста. Макеев в этот период работал как экономист в ППЧ (планово-производственной части) . Даже если они были знакомы, рационально объяснить, почему Кузнецов просит составить ему компанию именно Макеева, а не Акоева, с которым, как следует из мемуаров, тоже был знаком, или Анатолия Кострицкого , долгие месяцы его соседа по камере в следственной тюрьме, нельзя. Как пишет Макеев, когда сабантую пошел уже четвертый десяток дней, однажды утром правительственное радио провозгласило: «Внимание, внимание! Правительственная комиссия объявляет, что в зоне лагеря находятся 409 человек , подлежащих освобождению по указу Верховного Совета СССР. Отдельные группы заключенных насильственно не дают возможности выйти этим лицам из лагеря. Правительственная комиссия предупреждает об уголовной ответственности за неисполнение указа президиума Верховного Совета СССР. Ответственность возлагается на Кузнецова и Леонтьева [псевдоним А.Ф. Макеева]» Точные тексты этих обращений сохранились в архиве:
Отправлено: 02.05.11 18:31. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 4.
О Б Р А Щ Е Н И Е
К КОМИССИИ ИЗ ЗАКЛЮЧЕННЫХ 3 ЛАГОТДЕЛЕНИЯ.
Комиссия МВД и Прокуратуры СССР предлагает "комиссии лагеря" возглавляемой КУЗНЕЦОВЫМ, МАКЕЕВЫМ и СЛУЧЕНКОВЫМ немедленно выпустить из зоны всех заключенных, содержащихся в 3-м лаготделении, совершивших преступление в возрасте, когда им не исполнилось 18 лет, для рассмотрения в суде их дел, согласно Указа Президиума Верховного Совета СССР от 24-го апреля 1954 года.
Комиссия МВД и Прокуратуры СССР предупреждает о вашей персональной ответственности за задержку [c] освобождением указанных заключенных из лагеря и Вы будете привлечены за это к ответственности, как за нарушение социалистической законности.
Сегодня с 12 часов дня, освобождению подлежат следующие заключенНЫе: 1. ВАСИЛЕНКО Анна Семеновна 1928 г.р., 2. ГАВРИЛЮК Стефания Григорьевна 1929 г.р., 3. ЛИПКО Ольга Дмитриевна 1929 г.р., 4. МАЦЕБОРСКАЯ Евдокия Васильевна 1928 г.р., 5. ЛАВРЕНЧУК Анна Никитична 1929 г.р., 6. ПСЕЛЬЧАК Михайлина Андреевна 1929 г.р., 7. ТОЧИНСКАЯ Мария Арсентьевна 1928 г.р., 8. МЕЛЬНИК Елена Павловна 1929 г.р., 9. ЗАЦЕРКОВНАЯ Иванна Алексеевна 1929 г.р., 10. ОСИПЕНКО Нина Константиновна 1930 г.р., 11. КОС Мария Тимофеевна 1930 г.р., 12. БОМОК Анелия Ивановна 1929 г.р., 13. ЛАПИНСКАС Альбинас с. Андрюса 1929 г.р., 14. МИХАЛЬЧУК Галина Петровна 1929 г.р., 15. ОЛЕКСЮК Васюта Петровна 1928 г.р., 16. ПАПИРНИК Мария Ивановна 1929 г.р., 17. ПАЛОБИНСКАЙТЕ Моника д. Ромаса 1929 г.р., 18. РОХТЛА Эрик-Феликс Юганесович 1927 г.р., 19. САВЧИН Мария Яковлевна 1929 г.р., 20. САЛЫГА Анна Марьяновна 1928 г.р., 21. ТРОЦЮК Валентина Александровна 1928 г.р., 22. БОРЕЦКАЯ Анна Васильевна 1929 г.р., 23. ВАГУРАК Иван Федорович 1928 г.р., 24. КАЛУЖНАЯ Антонина Калениковна 1929 г.р., 25. ШУВЕРА Дмитрий Демьянович 1928 г.р., 26. ГРУФТ Хейно Хансович 1931 г.р., 27. БОЙКО Дмитрий Петрович 1930 г.р., 28. БАЛУХ Антон Михайлович 1929 г.р., 29. АКЕЛАЙТИС Сигетас с. Ионаса 1929 г.р.,
3 июня 1954г. Передано по радио несколько раз 3-го и 4-го июня 1954 года.
[подпись] Новиков 4.6.54
Угроза четвертого срока заставила действовать. Макеев обошел бараки всех трех лагпунктов, и набралось всего 13 человек желающих выйти за зону. Причем, как следует из документов, среди них не было ни одного перечисленного в списке. Те же 29 человек выкликали среди других и спустя два дня . Это и немудрено ведь речь шла не об освобождении, а всего-то о вызове в суд для пересмотра дела, то есть скорее всего для пересадки из одной клетки в другую. Далее происходило следующее. Собранные Макеевым 13 человек вышли через вахту за зону. Офицер, что-то отмечавший при выходе каждого из них напоследок сказал: «А, вы, заключенный Леонтьев, будете отвечать лично за всех этих, – и он махнул рукой по большому списку. "Длинный с гармошкой" – подумал я (пишет Макеев) и решительно вошел в проходную». В мемуарах самая главная неточность в этом эпизоде – дата. Дело было не на четвертом десятке дней сабантуя, а 3 июня. Сабантуй даже не перевалил через середину, впереди было еще больше трех недель свободы, ожидания и тревог. Чем был уход Макеева – заранее рассчитанным ходом или решением, созревшим в последнюю секунду? Есть аргументы и за первую, и за вторую версию. По словам, А.А. Михайлевич, Кузнецов сразу после ухода Макеева объявил, что его заместителя выкрали, и потребовал себе охрану. «Но мы то знали, что никто Макеева не похищал. Он сам добровольно вышел, и наши ребята это видели. Стало ясно, что Кузнецов готовит пути к отступлению, чтобы было на кого сослаться, почему он сам остался. Мы ему охрану выделили, раз так хочет, пусть так и будет». А.Ф. Макеев в мемуарах воспроизводит допрос в управлении Степлага. На вопрос зам. министра МВД Егорова: «А почему он [Кузнецов] не помог вам при выводе людей из лагеря?» – Макеев отвечает «Под предлогом охраны его личности его караулят днем и ночью» . Конечно, мемуары писались много позже, возможны ошибки памяти. Но если бы такая фраза действительно была произнесена, то она бы означала, что Кузнецов был предупрежден о намерении Макеева уйти, а Алексей Филиппович – о той версии, которой будет придерживаться Кузнецов. Все же, зная импульсивный характер Филиппыча, я склоняюсь ко второй версии, ее поддерживают и некоторые косвенные аргументы, о которых я скажу чуть ниже. После допроса Макееву предложили выступить по радио. «Генерал Бочков спросил меня – вспоминает Макеев: – Будете писать свою речь? – А можно без шпаргалки? – Это ваше дело». На самом деле в ГУЛАГе без шпаргалки было нельзя: все должно оставаться на бумаге. В архиве ГУЛАГа сохранилась и рукопись выступления Алексея Филипповича, и ее машинописная копия. Но радио восставших парировало удар. В ответ на выступление Макеева его обвинили в том, что он сбежал с деньгами, собранными заключенными для раненых, лежащих в лазарете. Макеева пришлось уже защищать ГУЛАГовскому начальству. Радио администрации передало курьезный документ под названием «Уведомление», в котором сообщалось, что оставшиеся у Макеева деньги «будут возвращены заключенным бригады 274 после установления порядка в лагере». Оправдывался и сам Алексей Филиппович, он выступил с еще одним пространным обращением к заключенным. Об этом выступлении Макеев в мемуарах не упоминает. Архив ГУЛАГа сохранил и еще один любопытный документ – это заявление «Начальнику ГУЛАГа МВД СССР. Генерал-лейтенанту Долгих И.И. от з/к Макеева А.Ф. л/д № СВВ-866.» (приложение 5). Зэка Макеев сообщает, что остался без личных вещей, и просит у начальника ГУЛАГа дать распоряжения по его просьбе. Сама просьба не сформулирована, но надо полагать, что речь должна идти о компенсации. Обращаться к начальнику ГУЛАГа с таким делом, это все равно, что министра просвещения просить принести мела в класс. Почему Долгих сохранил эту бумагу в своем архиве? Непонятно. Что же в действительности хотел Филиппыч – напомнить о себе? утвердить себя перед степлаговским начальством? То, что Макеев никак не распорядился личными вещами, и то, что ушел, забыв отдать деньги раненым, говорит о том, что его решение покинуть зону было внезапным. Важна еще одна деталь, Макеев пишет о «новом месте содержания». Значит, ему был обещан перевод в другой лагерь. О двух других своих просьбах Алексей Филиппович сообщает в мемуарах. В конце первого допроса у вышедшего из восставшего лагеря Макеева генералы спрашивают будут ли у него личные ходатайства. Первое – пересмотр его дел, второе – «не привлекать к делу о Кенгире даже в качестве свидетеля» . Вторую его просьбу не выполнили. Макеев проходил свидетелем по делу о Кенгирском восстании, иначе и быть не могло . Надеюсь, очень надеюсь, что ему не пришлось выступать в суде, а лишь его показания были приобщены к делу. Косвенно об этом говорит путаница в именах. Юрия Кнопмуса Макеев называет литовцем Кнопкусом, смешивая с Иозасом Кондратасом, юристом из Каунаса, осужденным за восстание, вышедшем на свободу и умершем в родном городе в 70-х (эта ошибка из мемуаров Макеева перекочевала в «Архипелаг»). Учительницу Лидию Кондратьевну Супрун, погибшую при подавлении, он путает с Марией Семеновной Шиманской, ленинградской экономисткой, обвиненной в 36-м в «троцкизме», и единственной из женщин осужденной за Кенгир. Я думаю, что, если бы Макеев свидетельствовал в зале суда, участвовал во многих очных ставках, этих ошибок в его мемуарах бы не было. Вспоминая об А.Ф. Макееве, я хочу подчеркнуть, что для меня и для всех нас, не имевших его страшного опыта, он и в первую, и во вторую и в третью очередь — жертва… В 1978 году в Израиле из-за тяжелой депрессии покончил с собой друг Макеева по работе во второй школе, правозащитник Анатолий Якобсон. Меньше чем через год точно также ушел из жизни Алексей Филиппович. Он повесился на лестничной клетке. Это произошло 7 июля 1979 года, через несколько дней после четвертьвековой годовщины кровавой кенгирской расправы.
Отправлено: 02.05.11 18:34. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 5.
* * * Погубил кенгирцев другой человек… В 1956 году восемнадцатилетняя Ирочка Яковлева-Кнопмус, дочка Юрия, собиралась на каток и выгребала из шкафа всё подряд на пол в поисках то ли варежек, то ли шарфа. Вместе с вещами на паркет спланировал плотно сложенный квадратик бумаги, исписанный карандашом. Знакомый почерк отца – «мы приговорены к расстрелу, нас предал капитан Кузнецов» и маленькая мутная фотография заросшего бородой человека. Ира ревела, сидя на полу среди разбросанных вещей. Потом ринулась к бабушке с дедушкой, к тому времени им уже разрешили вернуться из ссылки в Таджикистан. – Всё, уже поздно, он отказался писать о помиловании в Верховный Совет. Когда пришла весть об исполнении приговора, запуганные родственники уничтожили и фотографию, и письмо.
Что за Кузнецов, что за капитан? Много их в России. Ира не могла этого понять, пока не прочла «Архипелаг». Не капитан, а Капитон! Капитон Иванович Кузнецов начал давать исчерпывающие показания на следующий день после ареста. «Сообщение написано мною собственноручно на 43 листах и сорока трех страницах в течение 27-28-29 июня 1954 года по моему собственному желанию после встречи с вами 27/IV–54 г.» — заканчивает он. Это сообщение ныне опубликовано в журнале «Отечественные архивы» за июль-август 1994 года. О Кузнецове писали многие и многое, но точнее всего он сам сказал о себе в этом сообщении, «я оставался в комиссии […] в целях возможной дачи информаций вам о положении в лагере любыми путями, о чем сообщил вам через прокурора Степлага Никологорского. […] Не прошу при определении [степени вины] быть неблагодарными за мое некоторое усердие, которое было очевидным для всех офицеров администрации лагеря и составу вашей комиссии». За Кенгирское восстание осудили 13 человек. 8 августа 1955 года семерых из них приговорили к расстрелу, в том числе и Капитона Кузнецова. Но 27 августа Кузнецову заменили расстрел сроком, а в апреле 1960 года он освобожден из Карлага . Работал агрономом в Краснодарском крае под Анапой. Говорят, что умер в середине 70-х годов . Остальные шестеро приговоренных ¬–– яркие и очень разные люди: украинские повстанцы и советский разведчик, офицер-власовец и «бывший малолетка» –– дитя ГУЛАГа. Каждый из них представляет как бы часть населения «архипелага», о каждом мог бы, но, наверное, никогда не будет написан роман. Расскажу, что знаю:
Отправлено: 02.05.11 18:36. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 6.
МИХАИЛ КЕЛЛЕР Осенью 1944 года ковпаковцы (красные украинские партизаны) взяли в плен рослого рыжеватого горбоносого парня, бойца Украинской повстанческой армии, тоже партизана, но самостийника. Привели к командиру. — Батько, жида поймали. — Жид? — Жид! Сходу выдумал имя Келлер Герш Иосифович 1924 г.р., родом из села Аненберг. Это была немецкая деревня в Славском районе на Львовщине, которую знал, потому что там воевал. В лагере прозвали «Мишка-жид». Так и прошел лагеря, и погиб как еврей и под чужим именем. По документам то Герш, то Герша, то Герма, видно было все равно. Измаил Драк, осужденный в 1949 году еще школьником за участие в «Союзе еврейской молодежи», во время восстания был комендантом хоз. двора. Он вспоминает, что именно от Келлера впервые услышал еврейскую молитву. Знаменательно, что западноукраинский крестьянин учил азам еврейской культуры молодого сиониста, сына советского офицера. Первый срок, 10 лет, Келлер получил в 8 октябре 1944 года от военного трибунала 4-го украинского фронта «за участие в немецко-украинской националистической организации и работу в немецкой разведке». Нелепость таких обвинений для еврея судей, видимо, не смущала. Второй лагерный срок –– 10 лет за хищение государственной собственности. Уж на какую_такую собственность покусился Келлер в Карлаге мне неведомо. Он был абсолютно бесстрашным. При тревоге, пишет Макеев, Келлер действует «медленно, как-то подчеркнуто, профессионально неторопливо». «Ничего не боялся, все делал в открытую» — вспоминает Анна Михайлевич. В 1950 году уже в Степлаге прилюдно зарубил известного стукача-повара (срок 25 лет по статье 59-3 бандитизм). Но привел Господь в сабантуй по-настоящему влюбиться. Келлер не на шаг от своей девушки не отходил. Из камеры смертников передал возлюбленной несколько записок, написанных кровью на обрывках бумаги. Мне пояснили: «Да, для Миши проколоть палец была сущая ерунда, просто карандаша не было». В них раскрывает свое настоящее имя — Василь Пендрак родом из села Огерци в окрестностях Лиско (ныне территория Польши). Из родственников в живых тогда был только стрiй, дядя по отцу. Очень надеялся на встречу с любимой, но никого не выдал. Душа украинского подполья, автор кенгирского гимна, Михаил Сорока , как и другие видные оуновнцы , к делу о восстании пристегнуты не были, хотя этого очень хотели власти.
Отправлено: 02.05.11 18:38. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 7.
ЮРИЙ АЛЬФРЕДОВИЧ КНОПМУС В лагерях для простоты звали Юрий Михайлович. Родился в Петербурге в 1915 году. Отец наполовину немец, наполовину голландец, мать русская: словом, типичный петербуржец. Русский по культуре и русский по духу в 16 лет Юрий записался немцем из понимаемого таким образом интернационализма. Национальное разнообразие тогда на Руси было в почете. В 30-е годы Юрий — комсомольский вожак. Окончил Ленинградский инженерно-строительный институт. Немецкий язык у Кнопмуса был абсолютно безукоризненным, и с этим связана загадочная сторона его жизни. Время от времени Кнопмуса, в то время еще студента, отправляют за границу в короткие командировки. Что это были за миссии, и даже какие страны (Швейцарию?, Данию?) он посетил, семье не было известно. Но он привозил небольшие подарки молодой жене, а однажды даже хорошие швейцарские часы. Позже в Кенгире рассказывал о Западной Европе девушкам-украинкам, работавшим под его началом радиодикторами , приходилось кривить душой, что, мол, был корреспондентом. На какую из многочисленных советских разведок он работал, неясно. Зная настрой и романтичность Юрия тех лет, я допускаю, что он мог быть связным Коминтерна. Началась война, Юрий рвался на фронт, в военкомате отказали — немец, ушел в ополчение — через две недели вернули с фронта по той же причине. И вдруг о нем вспомнил кто-то из бывшего начальства. Юрий был в восторге, клеймо неблагонадежного снято, только и успел забежать домой: «Уезжаю на юг». Во время войны мальчиков с хорошим немецким забрасывали в немецкий тыл сотнями (об этом много писали во время перестройки). Юрий оказался в Ставропольском крае, был старостой села Новоромановка. Дальше по документам — «В 1942 году добровольно поступил на службу в немецкую фельджандармерию при 371 пехотной дивизии. В 1943 году выехал в Берлин. В 1944 году Кнопмус арестован «СМЕРШ» на территории Польши» Осужден 8 октября 1945 года в Ставрополе военным трибуналом на 10 лет. На свидании говорил жене, что единственным выходом для него было бы при отступлении немцев вовремя уйти к партизанам, но он не успел. В Ставрополе против него показывала домохозяйка, имевшая с ним личные счеты. Кузнецов в своем «сообщении» определяет его «как обиженного несправедливым осуждением и сторонника ненависти к карательной политике СССР» . У Василия Гроссмана в «Жизни и судьбе» есть удивительная мысль, что в лагерях, в отличие от воли, силу проявляет не тот, кто неизменен и держится за свою спасительную веру, а тот, кто находит в себе силы меняться. Это о Кнопмусе. Инженер-строитель Кнопмус был в лагерях нужным человеком, на общие работы он не попадал и мог бы тихо дождаться освобождения, но уже в 1947 году на свидании с женой он процедил вслед вохровцу что-то вроде «мы им еще покажем!». С этого начался конфликт: «Юра! Как ты можешь?! У тебя же дочь!» И вот в 1947 году Кнопмус в этапе штрафников в Норильск. Там он начальник строительного участка медиплавильного завода . Это центральная стройка и важная должность, но Кнопмус снова арестован и осужден в 1951 году на 25 лет за то, что «в 1948 г. активно участвовал в организации восстания заключенных, имея намерение обезоружить охрану и захватить зону в свои руки» . Важно подчеркнуть, арестован лишь за намерение, самого восстания и не было, оно вспыхнуло в 1953 году уже без него. Однако Кнопмус явно интересовался опытом норильчан: и в Норильске, и в Кенгире листовки за зону доставлялись на воздушных змеях. Г.С.Климович, один из организаторов восстания в Норильске в 1953 году, знавший Кнопмуса еще с 1946 года по ИТЛ–100 в поселке Верх-Нейвинске Сведловской области, писал мне, что незадолго до своего ареста в Горлаге Юрий Альфредович рассказывал ему, будто бы французы Росси и Пети задумали собрать радио, дабы связаться с международными правозащитными организациями. И тот, и другой были арестованы и не успели осуществить свой план. Известный историк ГУЛАГа Жак Росси (а речь шла именно о нем) пояснил, что за историей с радиопередатчиком стояла лишь сложная провокация против него капитана ГБ Анатолия Арсеньева . Причудливо, что Кнопмус, не знавший подоплеки, смог в Кенгире реализовать этот план. Второй срок в 25 лет разрушил семью Юрия Альфредовича, жена порвала с ним, но оставалась дочка. Ирочке Кнопмус весной 1954 года исполнилось 16. Мать настояла, чтобы паспорт был на ее фамилию, «зачем эта сложно произносимая фамилия, принесшая столько горя». Юрий узнал об этом накануне Кенгирского восстания. Последняя ниточка порвалась. Во время восстания он деятелен и печален. «Он понимал нашу боль» — вспоминала о Кнопмусе украинка, член ОУН Эмма Войцехович . Уже после ХХ съезда, после громовой речи Хрущева 18 сентября 1956 года Василя Пендрака (Келлера) и Юрия Кнопмуса расстреляли в Кенгире.
Отправлено: 02.05.11 18:51. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 8.
ГЛЕБ ИВАНОВИЧ СЛУЧЕНКОВ В 1924 году на Рязанщине (село Борки Шацкого р-на) в семье сельского активиста Ивана Степановича и учительницы начальных классов Любови Ивановны Слученковых родился мальчик. Назвали его Энгельсом, домашнее имя – Эня . Для Ивана Слученкова это был второй брак, и Эня был единственным ребенком в его новой семье. Когда Эне шел девятый год, его отец погиб во время очередной реквизиции. Хоронили торжественно в братскую могилу на холме у сельсовета под траурный марш духового оркестра. Эня Слученков отлично учился, в 39-м закончил восьмилетку , был пионером и комсомольцем, верховодил среди сверстников. И мать, и отца Слученкова земляки характеризуют как сильных и волевых личностей. Это качество Энгельс унаследовал от родителей удесятерено. Кенгирцам запомнился магнетический взгляд серых глаз Слученкова . Макеев описывает его ярко, с неожиданной симпатией: «около прохода суетился худощавый паренек, слегка сутулый, прихрамывающий, но очень подвижный. <…> Лицо Глеба, смышленое даже интеллигентное, отличалось быстрыми реакциями, выражало уверенность в своих действиях, а в голосе звучало право и привычка командовать и приказывать». Радио администрации в Кенгире твердило о Слученкове — «рецидивист», «совершил множество тяжких преступлений», но никаких данных о довоенных судимостях в доступных мне архивах нет. Не подтверждают это и воспоминания земляков. Мимикрия под блатного была распространенным способом выжить в лагерях и у вполне интеллигентных юношей (среди моих знакомых нашлось двое таких). До сабантуя Слученкова в Кенгире никто не помнит. Скорее всего он прибыл с этапом штрафников из Сиблага и по дороге сумел завоевать авторитет у бытовиков. Слученков воевал. В 1944 году попал в плен. Из его письма матери известно, что ночью в окопе он был схвачен немцами (не оттуда ли и хромота?). В июне того же 44-го вступил в РОА, в ноябре получил звание подпоручика . Если бы был идейный борец, так вот ты уже у власовцев — вдохновляй, организуй, действуй; если с голодухи, то проблема решена, и сиди смирно, жди — будь, что будет. Но Слученкову этого мало, идет в немецкую разведшколу для того, чтобы в феврале (!) 1945 года перейти линию фронта. Кто же он, как не «шпион на час» ? Так хотелось со своими войти в Берлин, всего-то оставалось 3 месяца войны, но осужден военным трибуналом 3-й ударной армии на 10 лет по статье 58-1 «б». В лагерях при тайном крещении Слученков получает имя Глеб . Родные это имя не приняли, для них он так и остался Эня. В 1948, как и Келлеру, военный трибунал войск МВД при Дальстрое присудил ему новый срок 10 лет за кражу имущества (ст. 1 ч. 2 указа от 4.06.47). Третья десятка в 1952 году от лагсуда Озерлага. Формулировка красноречива «в июне 1950 г. вместе с з/к Карелиным организовал подпольную группу «Товарищеский союз» целью этой группы являлось оказание сопротивления на случай применения репрессий со стороны Советской власти к заключенным». Какие-то разговоры о необходимости отпора, видимо, велись. Это в духе Слученкова. Но характерно, что чекисты не смогли прилепить к делу еще одного человека, чтобы была полновесная организация, и говорят «о группе». Разоблачение подпольных организаций в лагерях шло по разнарядке, выходит приказ разоблачать троцкистов, всюду выявляют организации троцкистов, приказ выявить организации немцев, находят их и т.д. И всегда обязательно выдумывают название, без названия нет организации . В обращениях администрации к восставшим глухо говорится о какой-то встрече Слученкова со старшим лейтенантом Магазинниковым. «Сообщение» Кузнецова проясняет, о чем шла речь: «Он [Слученков], как член комиссии, был вызван к вахте 1-го лагерного пункта старшим лейтенантом Магазинниковым, который якобы от имени генералов Долгих и Бочкова сделал ему предложение спровоцировать столкновение в лагере между русскими и украинцами, добиться при этом 10–15 трупов для оправдания ввода вооруженных сил в лагерь, за что Слученков получит свободу и избранное им место жительства в любом городе Советского Союза» . Как ответил Слученков? Он сделал по-своему, не предупреждая Кузнецова, обошел все три лагпункта и в каждом рассказал о полученном им предложении. Глеб предателем не был! В это до сих пор верят и его земляки. Знал ли какой страшный путь он себе выбрал? Думаю, что да. Знал, что этого ему не простят. В августе 1955 его вместе с другими приговаривают к расстрелу. Опубликовано письмо его матери той поры. Любовь Ивановна пишет: «Я рассчитывала, что на старости лет жизнь моя переменится, приедет Эня и я отдохну, хотя немного душой... И что же? Все разбилось. Вся моя надежда рухнула, ведь в нем в одном заключалась моя жизнь. Его обвиняют... Его дело разбирается. Я жду ежедневно. Иногда на меня нападает страшный ужас, и я боюсь распечатать письмо. Вдруг всё, сердце мучительно сжимается… Жду решения. Твоя сестра Люба. 23 декабря 1955 г.». Любовь Ивановна не дождалась сына, но Глеб не был казнен вместе с Келлером и Кнопмусом. Его судьба оказалась, может, еще страшнее. Приоткрыть ее дает возможность письмо его другой не названной родственницы: «Таня! Наш Энгельс писал мне письма вплоть до 80 года, и в эти годы ко мне приезжал мужчина из КГБ, спрашивал об Эне, письмами интересо¬вался. Я ему давала чи¬тать, и он попросил их, я отдала. Сейчас у меня нет ни одного его письма на моё имя, а есть на имя его матери, но в 40-е го¬ды написанные, остальные все забрал КГБ. Он при¬езжал к нам и в 60—70— 80 годы». Вот так…, только писал… до 80-го года. Это значит, что и в 68-ом, когда наши танки утюжили Прагу, Глеб сидел в тюрьме, и в 73-м, когда весь мир зачитывался «Архипелагом», Глеб все еще был в заключении, и в 76-м, когда радиоголоса на всю страну передавали «Сорок дней Кенгира», Слученков был в темнице, и в 79-м, когда мы ринулись в Афганистан, его так и не отпустили, и в 80-м, когда Москва готовилась к олимпиаде, заменившей нам коммунизм, он, Глеб Иванович Слученков, так и не вернулся домой. 1955 (год суда) плюс 25 лет дает 1980, правильна ли догадка? Или был еще один лагерный срок? Этот человек со стальным взглядом не мог сломаться, мы это знаем точно. Его последние письма и фотографии вроде бы сгинули в конторе. Но нет, фото красноармейца Слученкова опубликовано в районной рязанской газете «На земле Шацкой» от 9 апреля 1992, а портрет повстанца Слученкова, сохраненный Анной Антоновной Михайлевич и Виталием Петровичем Скируком, желающие могут увидеть в Музее и общественном центре им. Андрея Сахарова.
ПРИМЕЧАНИЕ: Уже после публикации статьи в "30 октября" я получил письмо от Е.Г. Скирук (вдовы В.П. Скирука, одного из приговоренных к смерти по Кенгирскому делу). Она сообщила мне, что в 60-е годы встречалась с матерью Глеба, и сомнений в том, что Глеб погиб, нет. Остается тольеко гадать, почему собеседница корреспондента "Шацкой правды" ввела его в заблуждение.
Отправлено: 02.05.11 18:53. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 9.
ВИКТОР ПЕТРОВИЧ РЯБОВ Родом из Новороссийска, образование — 5 классов. В 1938 году четырнадцатилетний Виктор получил свой первый срок — три года. И пошло трепать да колотить мальчишку. Не знаю, был ли он на воле после первой посадки, но в 1954 году к 30 годам «пахан Витек», «маленький, худой с блатной походкой и манерами», имел 6 судимостей, по-видимому, все лагерные. Общий их срок — 63 года, более чем дважды перекрыл прожитое им на белом свете. Последний срок 25 лет в 1952 году по статье 58-8. Это «терроризм», покушение или убийство кого-то из охраны, но могли дать и за одни разговоры.
Судьба Валентина Иващенко (1922 г.р.) мне не известна, сохранилась только фотография, спасенная В.П. Скируком. На ней пожилой мужчина в кепке, а ему-то всего 33 года. Надпись на обороте «На долгую вечную память товарищу Вите от товарища Валентина, посмотри и вспомни 26.6.54 г.».
Легли ли Виктор Рябов и Валентин Иващенко в одну могилу с Кнопмусом и Келлером или разделили судьбу Глеба Слученкова – неизвестно.
Из приговоренных к смерти единственный кому удалось вынырнуть из бездны –– это Виталий Петрович Скирук, член ОУН, лагерное прозвище «Витя-Ус», во время восстания возглавлявший сыскное бюро . Он написал просьбу о помиловании Ворошилову, тогда председателю Верховного Совета. Просьба была удовлетворена, но еще 10 лет было отдано лагерям. Освобожден и вернулся в Луцк в 1966 году. Мы переписывались, но не виделись, после инсульта Виталий Петрович далеко из города не выезжал. Скончался 13 января 1998 года.
Из пятерых, осужденных на Кенгирском процессе к разным срокам, — Мария Семеновна Шиманская, Иозас Кондратас, и Болеслав Гериньш смогли вернуться и умерли на родине в Питере, Литве и Латвии. Похоже, что ГУЛАГ так и не отпустил Зайдулу Халимовича Ибрагимова (1926 г.р.). В 17 лет (1943 г.) он получил свой первый срок, 10 лет, по политической статье 58-1 «а», а последняя пятая судимость –– 5 лет ИТЛ по 206 ст. УК РСФСР (хулиганство) –– 11 ноября 1979 года, тогда же признан «особо опасным рецидивистом». О судьбе штрафника из Экибастуза, известного смельчака, организатора отпора блатным в Карлаге, в Кенгире командира сопротивления в 3-м лагпункте, Анатолия Задорожного ничего узнать не удалось.
И остается еще один человек, без рассказа о котором мое повествование о Кенгире было бы неполным. Это кенгирский чудо-инженер Анатолий Кострицкий.
Отправлено: 02.05.11 18:54. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 10.
АНАТОЛИЙ ПАВЛОВИЧ КОСТРИЦКИЙ родился 19 марта 1927 года в Запорожье. Уже с детства он проявлял удивительные способности к технике. Лет в двенадцать, глядя на мигающие внутренности лампового приемника, выставленного в витрине магазина, собрал такой же, и приемник работал. Среднюю школу не закончил, помешала война. В 15 лет угнан в Германию. Работал на заводе в Мюнхене, подрабатывал часовщиком. В январе 1945 арестован и попал в Дахау в блок № 19 (номер заключенного 147044). Освобожден американцами. С полгода провел в американской оккупационной зоне, оттуда вернулся с микрофотоаппаратом (по другой версии купил его с витрины фотомагазина). Примерно в 1947 арестован и осужден по статье 58–1«б» (измена в военное время) на 25 лет. Микрофотоаппарат пронес с собой через все лагеря в разобранном виде, называя «инструментом для ремонта часов». В это поверить трудно, но сохранилось немало его фотографий, в том числе и не из Кенгира. К 1950 годку попадает в рудники Джезказгана, где после анализа предшествующих неудач начинает тщательно готовить побег. Неудачи побегов по Кострицкому определялись недоброжелательностью местного населения и отсутствием оружия. Первое устранить было не сложно. Кострицкий нашел в лагере казаха-басмача, еще крепкого старика, сумел добиться его доверия и привлечь к делу. Второе было сложнее — Кострицкий уверяет, что в хороших «рудниковых» мастерских ему удалось на основе отбойных молотков смастерить три автомата. Выдал блатной, сболтнув что-то при игре в карты. Кострицкого взяли с одним из его чудо-изделий. В его присутствии автомат проверяли оперы, он обладал приличным боем. Патроны для него были выменяны у солдат. Во все это тоже трудно поверить. Но Анатолий Павлович рассказывал, что в начале 80-х начальник его районной милиции, вернувшись из Москвы, говорил «Видел я твой автомат… в музее МВД» (Желающие могут проверить, я не успел). Из-за следствия по делу о подготовке побега он оказался в Кенгирской тюрьме. Следователей интересовало, кто из вольняшек ему помогал, они не могли поверить, что автомат он разработал и сделал сам. «Коля, я бы мог директором завода работать или вторым Калашниковым стать, сложись жизнь иначе!» — в это я верю, это действительно так. В начале следствия сидел в одиночке. Затем в его камеру посадили Капитона Кузнецова, тоже подследственного. Последние месяцы перед сабантуем они провели вместе. Во время восстания в Кенгире Кострицкий одержим инженерными находками. Это он придумал переделать в передатчик установку УВЧ, он разработал систему получения электричества при помощи струи воды, падающей на динамо изготовленное из стартера, к этой системе он приладил самодельный повышающий трансформатор. Он же руководил оружейной мастерской. По словам Кострицкого, по Кенгирскому делу было три суда, дважды его приговаривали к расстрелу, третий раз к 10 годам. Ему удалось сфотографировать осужденных, не сохранились фотографии только Кузнецова, Кондратаса, Рябова и Ибрагимова. Насколько я знаю, это единственные подпольные фотографии, снятые в камерах смертников в СССР. Возможно, это был мифический микрофотоаппарат. Есть и другая версия появления этих фото, в Кенгирской тюрьме прислуживал расконвоированный стукач-румын, его удалось перевербовать осужденным: «На воле знаешь сколько наших!». Он и водил Кострицкого с фотоаппаратом из камеры в камеру, проявлял и печатал пленку. Кострицкий был освобожден довольно быстро, в мае 1957 года из Потьмы. Кенгирский срок вообще не упоминался. После освобождения жил в Ярцеве, с 1965 года на Украине в Ивано-Франковской обл. Примерно в 1967 или 1968 году пригласили в районное КГБ и предупредили — никогда нигде не рассказывать о Кенгире. — С вас это все снято, это надо забыть. Возможно, это связано с подготовкой «Архипелага ГУЛАГ». Стало известно, что кенгирская тема интересует А.И. Солженицына, и в ГБ решили провести «профилактику». В июне 1994 года Анатолий Павлович был на конференции «Сопротивление в ГУЛАГе», посвященной 40-летию Кенгирского восстания. Далеко не все поняли насколько важно и необычно его появление в Москве. Через год Анатолий Павлович трагически погиб. Стоя в саду на стремянке, он спиливал сук яблони, упал и сломал основание черепа. В тот момент рядом с ним никого не было. День или два родные боролись за его жизнь. Анатолия Павловича не стало 19 сентября 1995 года. Напомню, 18 сентября день расстрела Юрия Кнопмуса и Василя Пендрака (Михаила Келлера).
Отправлено: 02.05.11 18:57. Заголовок: КЕНГИР: 40 ДНЕЙ И 50 ЛЕТ. 11. (Николай Формозов)
* * * Ирина Яковлева (Кнопмус), красивая моложавая женщина, очень похожая на отца, не верила в его гибель. Ей казалось, что, обиженный ею, он где-то живет в одиночестве и не знает, как она в нем нуждается. Ее жизнь не сложилась, и она считала, что это наказание за проявленную в юности слабость. Всю перестройку она без устали писала письма, сначала, чтобы узнать хоть что-то о пропавшем отце, затем, когда поверила в горькую правду, чтобы добиться реабилитации. Из трех дел, реабилитировали только по Норильскому. Прокурор управления по надзору законности судебных постановлений Генеральной прокуратуры Республики Казахстан, старший советник юстиции В.К. Поданев 10 марта 1992 на запрос Ирины ответил: «Находясь в Степном лагере [Кнопмус Ю.А.], вступил в преступную связь с осужденными Кострицким, Ивашенко [так в тексте], Ибрагимовым и другими, совершали грабежи в колонии, избивали заключенных и неподчинялись [так в тексте] администрации колонии, занимались бандитизмом. За это –– третий раз в августе 1955 года осужден по ст. 59-2 и 59-3 УК РСФСР к исключительной мере наказания –– расстрелу. […] Данными о месте захоронения отца Кнопмус Ю.А. [так в тексте] не располагаем». Всякий раз, читая эту бумагу, где каждое слово –– либо ложь, либо ошибка, Ирина безутешно плакала. Я успокаивал ее, как мог, говоря, что Юрию Альфредовичу и его друзьям и не нужна эта пресловутая реабилитация. «Реабилитация» собственно в чем? И выданная кем? Поданевыми? Ирочка погибла, не дожив недели до 40-летия со дня расстрела отца. 10 сентября 1996 года ее сбила машина. Свое последнее желание, восстановить справедливость и вернуть себе фамилию Кнопмус, она так и не успела выполнить. Должны ли мы настаивать на реабилитации Кенгирских повстанцев? Для меня этот вопрос открыт до сих пор.
Николай Формозов. Желающих дополнить данное исследование прошу обращаться в редакцию газеты «30 октября» или по электронной почте formozov@list.ru
Все даты в формате GMT
5 час. Хитов сегодня: 11
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
Отправлено: 12.01.09 10:32. Заголовок: ДЖЕЗКАЗГАНСКИЙ ИТЛ
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума